В российском высшем образовании второй год идет весьма неоднозначный для абитуриентов эксперимент
Министерство науки и высшего образования РФ констатирует: в 2021 году средний проходной балл ЕГЭ снизился впервые за 10 лет. Однако снижение это вовсе не означает, что высшее образование стало доступнее для выпускников школ. Ректор Челябинского государственного университета Сергей Таскаев в интервью Первому областному информагентству рассуждает, какую опасность таит в себе введенная Минобрнауки год назад практика зачисления «в одну волну».
Опоздавшие к лету
— Сергей Валерьевич, проходной балл в прошлую приемную кампанию понизился, причем впервые за 10 лет. Первое, что приходит на ум, — причина этого в пандемии.
— Проходной балл понизился «в среднем по больнице», но не везде. В ЧелГУ он даже вырос, и на некоторых направлениях — лингвистике, международных отношениях, судебной и прокурорской деятельности, журналистике и других — значительно. Но приемная кампания прошлого года была действительно экстремальной, именно из-за зачисления абитуриентов «в одну волну». До сих пор абитуриенты могли поступать в вузы в две волны. Не получилось сначала — можно было сориентироваться и претендовать на 20 процентов бюджетных мест, остававшихся для второй волны поступлений. Особенно это было удобно для ребят, которые, имея хорошие результаты, по каким-то причинам не смогли поступить в топовые университеты, и именно они имели возможность повторить попытку поступления еще раз. Эксперимент с единственной волной зачисления кое-кто нахваливает, но, по-моему, он оказался не очень-то и хорошим. Запутали нововведениями абитуриентов, и многие высокобалльники из-за этого просто не смогли поступить.
— Звучит странно. Если у тебя высокий балл по ЕГЭ, то какая разница, сколько волн, — куда хотел, туда и поступишь.
— Дело не в этом. Главная проблема в том, что для зачисления абитуриента нам нужно его официальное согласие. Вот смотрите: есть выпускник школы, который надеялся поступить в конкретное место, в ведущий вуз по своей специальности. Он дал свое согласие на поступление именно туда (оно может быть направлено только в один вуз). Не получилось, ему не хватило чуть-чуть... Единственная волна зачисления означает, что он не поступает вообще никуда — всё, шанс упущен, — или же поступает на то направление, где остались бюджетные места, а это не всегда совпадает с планами. Отсюда и снижение проходного балла — зачисляем всех, кто на этот момент подал согласие на зачисление. Здоровья это не добавило ни ребятам, ни родителям, ни сотрудникам университетов.
Есть еще одна проблема. Для зачисления абитуриента сегодня, помимо оригинала его аттестата, более важным становится согласие на зачисление. Начиная с прошлого года, абитуриенты получили возможность подавать документы лично, с помощью интернета — через личный кабинет университета и «Госуслуги». Приемные комиссии университетов поставлены в очень жесткие рамки: в 18:00 последнего дня сдачи документов мы закрываем приемную кампанию и больше не принимаем согласия! Абитуриент видит себя в списке прошедших по конкурсу и считает, что он уже студент-бюджетник. Но не все просто. Вдруг через два дня после «часа Х» мы получаем подтверждение через «Госуслуги» — документы от еще одного человека...
— Ну так кто не успел — тот опоздал...
— Но абитуриент-то все сделал правильно и вовремя! Но то ли «Госуслуги» подвисли (они вообще в прошлом году работали с большими перебоями!), то ли был сбой интернета во время отправки его документов, как это случилось в Ленинградской области... И что теперь делать?
Мы сами сталкивались с такой ситуацией на одном из факультетов. Вот 50 бюджетных мест, в рейтинговом списке 50 будущих первокурсников — и вдруг появляется 51-я, причем балл у нее выше, чем у уже зачисленных ребят. И по идее последний из уже зачисленных должен уйти, только как мы только что поступившего ребенка возьмем и выкинем? И за бортом остаются опоздавшие, пусть и не по своей вине, высокобалльники.
— То есть причина — именно технические сбои?
— Система просто не готова была к такому эксперименту. Выявилось много нюансов. Допустим, абитуриент направляет нам через те же «Госуслуги» документы, у него есть справка, что он инвалид и имеет льготы, но система подтверждения такой категории не запрашивает. То есть нужную бумажку ребенку просто некуда прикрепить! Или у абитуриента какие-то индивидуальные достижения — но опять-таки, какие именно, из «Госуслуг» выяснить невозможно. В итоге, чтобы все было честно, вузам нужна армия работников, чтобы разбирать индивидуально все эти поданные документы несмотря на вроде бы автоматизацию процесса.
У организаторов этой системы своя логика: если вуз интересен абитуриентам, то в него будут поступать те, у кого высокий балл. Если менее интересен — увы. Туда, где у нас остались свободные бюджетные места, мы «дозачисляли» абитуриентов, если, конечно, они подавали заявление в наш вуз, и даже объявляли дополнительный набор. И, как показала практика, поступившие по дополнительному набору и дозачисленные имели более высокие баллы, чем те, кто был зачислен по рейтинговым спискам.
— Эксперимент-то закончился?
— Увы, нет. Судя по данным мониторинга ответственных секретарей приемных комиссий всей страны, зачисление «в одну волну» вызвало абсолютно отрицательное отношение участников процесса. Это просто несправедливо в отношении детей.
— Причина снижения проходного балла ЕГЭ только в этом?
— К слову о снижении проходного балла: он снизился в том числе из-за того, что выпускники сдали хуже ЕГЭ в школах! Поэтому абитуриент-высокобалльник теперь особая ценность, терять его нельзя и не хочется.
«Бюджетные» перекосы
— Система одной волны все-таки была вызвана именно пандемией. А на сам спрос на высшее образование ковид как-то повлиял? Уже два года вы принимаете первокурсников в коронавирусных условиях...
— По сути, спрос на высшее образование остался на прежнем уровне. Ковид ускорил изменение самой структуры абитуриентского спроса: резко вырос запрос на дистанционные формы обучения. К тому же, затрудненность поступления в другие города — экономическая, эпидемиологическая — повлияла на то, что больше ребят остаются учиться здесь, на малой родине. По крайней мере, при поступлении на бакалавриат.
— Полгода назад вы говорили, что регион, наоборот, теряет лучших выпускников.
— Этот «интеллектуальный трафик» сохраняется, и он объясним объективно. В федеральном университете в Екатеринбурге — 8000 бюджетных мест. А у нас — 1000. Во многих вузах снижается количество бюджетных мест, абитуриенты уходят в федеральные университеты, в медицинские и педагогические вузы. Это тоже вызывает перекос потоков абитуриентов. Кроме того, мы имеем смену приоритетов в школах. Учителя все чаще не хотят, чтобы на ЕГЭ дети выбирали и сдавали физику и химию, так как сильные учителя-предметники стареют, уходят, а замены им нет. И выходит, что выпускники сдают экзамены по принципу «что полегче», и это тоже меняет потоки абитуриентов.
А именно математические и естественные науки — у нас по этим направлениям почти 50 процентов бюджетных мест. Физику и химию выбирают только те, кто целенаправленно идет на соответствующую специальность. У наших коллег в прошлом году было выделено много мест на инженерию, но они остались не востребованы.
— А может ли вуз как-то формировать спрос на определенные специальности?
— Каждый вуз старательно это делает круглый год, не дожидаясь старта приемной кампании с помощью системы довузовского образования и рекламных технологий. Другое дело, что для того, чтобы направление «выстрелило», нужен ряд условий, от университета не зависящих: например, реальная потребность в таких кадрах конкретного региона или общая социально-экономическая ситуация в стране. Важна работа со школами и заинтересованность учителей в интеграции с рынком образовательных услуг. Пусть вас не пугает слово «рынок», оно просто обозначает сферу деятельности современных вузов. Вот с этой интеграцией пока есть небольшие проблемы.
Но мы стараемся. Например, самый новый и самый маленький наш факультет — факультет фундаментальной медицины с экзотическими для Южного Урала специальностями делает набор уже несколько лет подряд.
— И все-таки каков спрос на специальности сейчас?
— Спрос высок на прикладные, естественно-научные специальности, даже несмотря на проблемы в школах. Довольно много ребят стремятся в педагогику, на нее выделено 16 процентов бюджетных мест. Понимая актуальность таких направлений, мы в ЧелГУ продолжаем расширять линейку предметов для будущих преподавателей: история, география, иностранный язык, даже физкультура.
А если судить по тому самому «снизившемуся» проходному баллу ЕГЭ, то вдобавок к уже упомянутым мной направлениям он у нас вырос на экологии, информационной безопасности, материаловедении, клинической психологии, у юристов. Вот такой срез.
— Больше бюджетных мест — больше умных ребят идут в студенты. Может ли вуз повлиять на распределение бюджетных мест Минобром?
— Официально — нет (улыбается). Сегодня начинается конкурс на распределение бюджетных мест в 2023 году, некая бездушная система распределяет места по вузам. Способ выбить себе больше бюджетных мест один: повышать качество подготовки.
