Глава территории Сергей Тарасов рассказал, как не дать городу превратиться в вахтовый поселок
Показать еще 22 фото
Верхний Уфалей четыре года назад потерял градообразующее предприятие, но взамен вскоре приобрел статус ТОСЭР — территории опережающего социально-экономического развития. Однако вместе со статусом на нового мэра Сергея Тарасова (избран депутатами в начале 2021 года) свалилось множество годами тлевших проблем. Как самый проблемный город Челябинской области борется с ними — в интервью главы Первому областному информагентству.
Содержание статьи
Ахиллесова пята моногородов
— Сергей Николаевич, Верхний Уфалей — одна из самых проблемных точек на карте Челябинской области. Город регулярно попадает в негативную информационную повестку со времен закрытия «Уфалейникеля». Неужели до сих пор не найдено от этого противоядия?
— В 2017 году это была настоящая социальная катастрофа. Мы, пожалуй, до сих пор не оценили в полной мере ее последствия. Сейчас, как глава, я вижу: люди потеряли работу, подскочила до 12 процентов безработица. Последние 20—30 лет город все же был сбалансирован. Все-таки шесть работающих предприятий! И когда уходит крупное предприятие — это не просто потерявшие заработок люди. Страдают ведь еще и поставщики ресурсов. Тот же «Уфалейникель» потреблял тепло, воду, электроэнергию, покупал транспортные услуги. Рухнул целый пласт экономики! Падение платежеспособности у населения подкосило торговлю, сферу услуг. Словом, уход гиганта коснулся абсолютно всех.
Взять даже такой показатель, как стоимость жилья на вторичном рынке, — она упала в два раза! То есть люди, готовые переехать, найти работу в другом месте, не могут этого сделать, не могут продать в Уфалее жилье. Цена на квартиры бросовая, а это же тоже показатель экономики.
— И в итоге из города начался отток населения…
— Миграция населения действительно проблема. Уфалей почти на границе Челябинской и Свердловской областей, так что некоторые уфалейцы даже живут здесь, а работают в соседнем регионе. Но причина такой жизни та же, что и у оттока населения: с работой в Уфалее пока не очень. Хотя, конечно, и мегаполис людей притягивает, там больше возможностей, хотя и жилье дороже.
Отток населения был всегда, но он в разы увеличился после закрытия «Уфалейникеля». В Верхнем Уфалее сейчас уже меньше 30 тысяч населения с учетом всего городского округа и сельских населенных пунктов. Хотя в конце 1980-х годов нас было больше 50 тысяч человек. А с 2017-го разом потеряли несколько тысяч человек. Точных данных нет, но видно ведь, как в выходные сюда идет поток машин: люди возвращаются на выходные к семьям.
— Вы говорите об обрушении коммуналки. Но комбинат ушел, а инфраструктура все-таки ведь осталась?
— А толку? У нас сейчас проблема с водоснабжением, большие долги по теплоснабжению: котельная «Уфалейникеля» работала в первую очередь на комбинат, а попутно давала тепло микрорайону Никельщик, где проживает шесть тысяч человек. После закрытия завода мы экстренно взяли котельную в аренду, но сейчас она генерирует колоссальные убытки. Поэтому сейчас у меня одна из основных задач — уйти от этой неэффективной котельной, организовать новый источник теплоснабжения, уйти от этих убытков. Она ведь и не предназначена для отопления жилья, ее задача — не давать тепло, а обеспечивать паром завод.
Та же проблема у МУП «Водоканал»: раньше «Уфалейникель», пользуясь услугами МУП, давал каждый месяц по миллиону рублей прибыли, и МУП работал, по крайней мере, безубыточно. С уходом завода он сразу ушел в финансовые минусы. Сейчас МУП прошел уже процедуру банкротства, имущество передано в другое муниципальное предприятие, организованное уже при мне для обеспечения водоснабжением и водоотведением граждан.
ТОСЭР как панацея
— Выходит, из основы жизни в Верхнем Уфалее комбинат превратился в камень на ногах? Повторю свой первый вопрос: где противоядие?
— Противоядие одно. Сейчас наша основная задача — привлечение инвесторов в рамках статуса ТОСЭР. Работа ведется, в нее включился губернатор, область нам очень помогает. Крупнейший инвестор пока — завод «Полимет Инжиниринг». В прошлом году они очистили площадку «Уфалейникеля», сейчас там ведется строительство нового предприятия.
— И перспективы серьезные?
— Самое главное — предприятие будет абсолютно новое. На «Уфалейникеле» в свое время работало до четырех тысяч человек. Понятно, что современному производству такое количество просто не требуется. Предприятие ориентировано примерно на 800 сотрудников. Но с учетом средней заработной платы это уже будет серьезная налоговая помощь городскому бюджету. Но, соответственно, у нас возникнут новые проблемы: где взять эти квалифицированные кадры, привлечь, обучить, как задержать тут. Не хотелось бы, чтобы город превратился в вахтовый поселок. Поэтому мы уже сейчас ведем работу по кадрам, ищем их тут. Есть учебная база — местный техникум, филиал Миасского промышленно-гуманитарного техникума, мы готовы оперативно открыть там обучение нужным специальностям. Пуск завода запланирован через два года, так что кадры надо начинать готовить уже сейчас.
— Рассчитываете обучать молодежь или устроить курсы переквалификации для ветеранов «Уфалейникеля»?
— Бывшие сотрудники комбината, конечно, есть. Но надо понимать, что люди не ждали последние годы манны небесной, они старались устроиться где-то еще. Кто-то уехал, кто-то переквалифицировался, очень много тех, кто работает за пределами округа. У них остались тут жилье, семьи. Если предоставить работу, они готовы вернуться. Дом есть дом!
Сейчас на новом предприятии работает немного людей, но уже есть «возвращенцы». Понятно, что приедут и специалисты из других мест. Таких нужно встретить и сделать так, чтобы для новых уфалейцев город был комфортным для проживания. Новое предприятие всегда дает новую кровь. И опять-таки я предвижу вопросы с кадрами у действующих предприятий: новое производство будет их привлекать. Мы уже сейчас проводим совещания с промышленниками, они предвидят это.
— Как же так? Куда ни плюнь — везде проблемы!
— Ну, нет худа без добра. Крупная стройка от «Полимета» уже сейчас дает эффект: новому производству нужны ресурсы, стройматериалы. И те же металлоконструкции инвестор предпочитает закупать здесь, у наших, местных производителей.
— На какие еще предприятия может опереться город?
— Самое крупное — «Уралэлемент» из оборонного комплекса. Это батареи, аккумуляторы, химические источники тока. Есть «ДорМаш» — это асфальтобетонные смесители и другое подобное оборудование, а сейчас еще и металлоконструкции. И конечно, «МетМашУфалей», с недавнего времени работающее под брендом «Оранж стил», — правопреемник того предприятия, с которого 260 лет назад вообще начался город. У него были сложные периоды, но сейчас новая команда его модернизировала, работает 400 человек.
— Какие еще есть перспективы в плане привлечения предприятий?
— У нас в ТОСЭР уже есть десять, может быть, не таких крупных, но все-таки инвесторов. Они приняли людей, развивают производство. Кто-то успешно развивается, кто-то не смог продвинуться дальше старта. Но в целом ТОСЭР работает. Площадки для новых инвесторов, резерв мощностей, логистика — все это у нас есть. Главное — не останавливаться.
Как удержать «варягов»
— Вы говорили, есть угроза, что Уфалей превратится в вахтовый город. Что делается, чтобы удержать здесь новых людей, ту самую «свежую кровь»? «Вторичку», я так понимаю, они смогут у вас купить. Но «новой крови» потребуются кроме работы школы, садики, больницы…
— Вопрос жилья на самом деле тоже стоит остро. У нас долго не строились новые дома. В прошлом году запустили три дома по областной программе переселения из ветхо-аварийного жилья. Очередь из домов, признанных аварийными до 2017 года, мы разом ликвидировали, только в прошлом году расселено порядка 20 двухэтажных домов барачного типа. Там сейчас нет жителей, они отключены от всех ресурсов. И снова проблема: людей мы переселили, здания остались пустые. На их снос нужны средства. С учетом современных требований с вывозом строительного мусора на специальные полигоны, это недешевое удовольствие. Не было никогда такого массового расселения, вот мы и не имеем соответствующего инструмента.
В этом году ждем следующий этап программы: расселение домов, признанных аварийными после 2017 года. Построим пятиэтажный дом по улице Суркова. Застройщик — ЮУ КЖСИ. Подготовительную работу мы всю провели. Как показал опыт прошлого года, панельные дома они строят очень быстро.
— Нужно не только жилье, нужна еще и среда.
— Мы участвуем во всех областных программах, стараемся и из местного бюджета выделять деньги, чтобы благоустройство не было отдельными островками. В это нужно вкладывать деньги. Ведь приедет в недалеком будущем человек, привезет зарплату — а семья ему скажет, что не хочет тут жить, что детям и жене некомфортно. Поэтому сейчас мы форсируем работу по благоустройству.
Прежние власти тоже участвовали в этой программе, некоторые этапы мы просто завершаем. В этом году заканчиваем восемь дворов. Делаем тротуары, заасфальтировали дороги.
— Тема инициативного бюджетирования в Челябинской области возникла почти одновременно с появлением в Верхнем Уфалее главы города Сергея Тарасова. Определены ли уже какие-то желаемые населением точки?
— Да, мы участвовали в этом проекте. Предложили жителям список территорий, нуждающихся в благоустройстве. Посыл жителей был таков: больше брать дворовых территорий. Прошло несколько собраний. В этом году в итоге по выбору горожан мы благоустраиваем два двора и кровлю центра искусств. Сейчас заканчиваем работу с документами, в 2022 году проведем все необходимые ремонтные работы. Плюс порядка десяти дворов будут отремонтированы в рамках «Комфортной городской среды».
— Общественные территории не пользуются популярностью?
— На общественных территориях мы заканчиваем начатое ранее. Но еще когда я готовился к конкурсу на соискание должности главы, общался с депутатами и они передавали желания жителей — оказалось, что востребовано именно благоустройство дворов! Но поскольку это в основном дворы в центральной части города, то, можно сказать, многие жители относятся к ним как к общественным пространствам. Центральные улицы, детские игровые площадки, тротуары — все это используется не только жильцами близлежащих домов!
Тяжкое наследие Веры Усковой
— Что подвигло вас вернуться в Уфалей? Вы были вице-мэром, ситуацию изнутри знаете — насколько она тяжелая…
— Я действительно работал заместителем главы по соцвопросам 10 лет назад. Сейчас тот опыт очень помогает, хотя кое-что я узнаю впервые. Я представляю себе, как выстраивать коммуникации, как работают бюрократические механизмы. Тут главное — стрессоустойчивость и многозадачность. Я считаю, что, когда отборочная комиссия работала на конкурсе, она это учитывала.
— Сергей Николаевич, это причина, почему вы смогли стать главой. А зачем вас вообще на эту должность потянуло? Какая мотивация?
— Я наблюдал за всеми этими процессами в родном городе. «Уфалейникель» ведь не умер в одночасье, там долго шли сокращения, падение зарплаты, процедура банкротства. Кто-то вообще говорит, что завод должен был закрыться еще в 1980-е годы. Когда это произошло наконец, я понял, что не могу оставаться в стороне.
— Если сравнивать с теми направлениями, по которым работала команда Веры Усковой, — при Сергее Тарасове произошли какие-то резкие смены векторов и повороты оверштаг?
— Я вообще убрал всех прежних замов. Это был определенный риск, но я пошел на него, чтобы люди понимали, что команда и работа полностью меняются. Я не слежу, ставят ли мне палки в колеса. Какие-то вице-мэры Усковой уже вернулись в систему городского самоуправления, но на другие должности. Кто-то отказался. Надо понимать, что предыдущей команде выпало тяжелое время, взять хоть это закрытие комбината.
— С конца прошлого года по итогам проверки КСП в Верхнем Уфалее возбуждено несколько уголовных дел в отношении чиновников. Вам это помогло или мешает набрать команду?
— Мне, как главе, от проверки даже легче: проведен внешний аудит, контрольно-счетная палата четко указала на недостатки прежней манеры работы администрации. Каких-то людей, да, это отпугивает. Есть минус и в том, что во многие программы в прошлом году Уфалей просто не вошел, неосвоенные деньги пришлось вернуть в область. Теперь эти проекты надо по новой защищать. Деньги область дает, но тут и нам надо быть готовыми — проектная документация, согласования, экспертизы.
— Например?
— Это многие проекты из коммунальной сферы. Очистные сооружения, жизненно необходимые городу: они уже были в высокой степени реализации, но вот в прошлом году выделенные средства не были освоены, их пришлось вернуть, по сути, мы откатились на год назад. Водозабор, котельная на улице Никельщиков — эти вопросы не были решены, хотя нам готовы были помогать. Мы сейчас начинаем все это сначала.
— Когда предполагаете сдвинуться с мертвой точки?
— В этом году должны определиться, каким будет новый источник теплоснабжения в городе, провести проектные работы, обосновать свои заявки. В следующем году должны построить новую котельную и уйти от старого источника тепла. Раньше средства давали в конце года, их приходилось осваивать второпях, с нарушениями. Сегодня мы можем торговаться в начале года и работать без спешки.
— Что вы ставите во главу угла, к чему будет приложен максимум усилий?
— Моя основная задача — экономика. Нельзя сказать, что я ее налажу, но она должна заработать. Рабочие места, зарплата — они потянут за собой все. И коммунальная сфера, надо уйти от долгов. Вот это будут локомотивы, которые потянут за собой и социальную политику, и многое другое.
— Пяти лет, срока полномочий, на это хватит?
— У меня нет пяти лет, раскачиваться никто не даст. Нужно все менять быстрее. Полгода промедления в проекте отбрасывают нас назад.
— Можно ли сегодня говорить, что Уфалей перестал быть моногородом, диверсифицировался?
— Пока еще нет. Чем отличается депрессивный город от не депрессивного? Депрессивный — тот, где нет перспективы. А у Уфалея есть будущее.
