Журналист «Первого областного» вместе со старым товарищем отправился в отпуск в Донбасс. Вот его путевые заметки
Часть 1
***
Шесть часов утра, узкая дорога недалеко от Иловайска (Донецкая Народная Республика). В динамиках автомобиля, везущего нас из Ростова в Донецк, местное радио играет гимн Российской Федерации.
Гимн России с утра на территории ДНР — уже реальность, привычно-ежедневная и неотвратимая. Остальное оформят юридически. Как только очистят оставшуюся пока не освобожденной территорию республики от украинской армии и проведут положенный референдум. Очистят и проведут. Будьте уверены. Вопрос времени.
И, собственно, на этом дорожные заметки можно было бы заканчивать. Но мы с моим товарищем Дмитрием Логуновым здесь не только и не столько за политикой. А посмотреть, чем и как живут люди на этой настрадавшейся земле, как живут города. Так что продолжаем путь.
***
«А ну-ка назад! Куда пошли без спросу! А документы показывать уже не надо, что ли?» — на границе между РФ и ДНР на российском КПП пограничник шугает нескольких женщин, которые спокойно, словно по привычке, открыли ограждение и прошли в зону контроля, пока офицер на другой стороне от будки проверял наши документы.
Половина шестого утра, но очереди на границе в обе стороны уже приличные. Много машин, автобусов, грузовиков. Но хватает и тех, кто переходит границу пешком.
«Их до границы довозят перевозчики», — поясняет наш водитель.
В любом случае очевидно, что при все возрастающем людском и товарном потоках нынешних «мощностей» пунктов пропуска решительно не хватает.
***
Между российским и донецким пограничными пунктами пропуска, на «нейтральной полосе», расположилось небольшое здание, на котором красными буквами было написано... DUTY FREE.
Да ладно?!
Но таки да — вполне себе «дьютик».
Не то, что в аэропортах Дубая, конечно. Но кое-какой ассортимент парфюма, и весьма приличный — алкоголя, присутствует. И открыто даже в полшестого утра.
Цены вполне себе «дьютиковские». Даже с учетом «курса у. е.», указанного на бумажке, прикрепленной к двери, — 79,0 к 1.
Что за «у. е.» и имеет ли оно отношение к доллару и евро — осталось неузнанным. Все равно расплачиваться в рублях.
***
Николай Леонидович, который везет нас из Ростова в Донецк, — невысокого роста, крепко сбитый мужик средних лет. Лысый, с живым лицом и взглядом с легкой хитринкой. И, конечно, с «гхеканьем» и «шоканьем» — неизбывными приметами местного, донецкого, говора.
Он кратко посвящает нас в текущую обстановку, сетуя на то, что «смерти каждый день» из-за обстрелов и что к этому привыкнуть невозможно. Хотя привыкаешь, конечно. И вообще, Николай Леонидович в целом оптимистичен. «Мы ж уже, считай, Россия, так шо всё будет хорошо».
И не поспоришь.
***
Квартира, что подготовили для нас, — шикарная, полностью упакованная двушка в самом центре Донецка, в доме сталинской, послевоенной постройки на перекрестке улиц Артема и Богдана Хмельницкого, метрах в 500 от здания правительства республики.
Две комнаты, кухня, санузел, относительно свежий евроремонт, современная мебель, кондиционер в каждой комнате, в телевизоре — под 150 каналов. Даже wi-fi в наличии и вполне себе работает на приличной скорости.
Но есть... нюанс.
Часть наружных окон дома забита фанерой, а изнутри... Один из балконных проемов разворочен попаданием снаряда, осколки прилично побили стены, окна и балконы. В том числе и балкон нашей квартиры.
«Прилет», как это здесь называют, был недавно. Но мы же помним, что снаряд дважды в одну воронку не попадает. И, конечно, заселяемся. Благо цена аренды ну совсем божеская для такой квартиры — меньше 2000 рублей за сутки.
Впрочем, кое-чего все-таки не хватает.
В Донецке практически нет воды.
***
Вода в Донецке сейчас — главный дефицит.
Очень детально, подробно об этом написал в деловой газете «Взгляд» мой друг, замечательный репортер Юрий Васильев.
Если же кратенько — от необходимых столице республики 230 тысяч кубометров воды в сутки в наличии имеется около 50 тысяч. Потому что канал Северский Донец — Донбасс, питающий весь Донецк и города вокруг него, перерезан с февраля украинскими войсками.
А то, что не перерезано — насосные станции, водоводы, — под обстрелами, да и без них — просто старые, слабые и часто ломаются.
И вообще — пока не будут освобождены Славянск с Краматорском, и не просто освобождены, а еще и укры не будут отогнаны от этих городов на значительную дистанцию, говорить о нормальном водоснабжении Донецка и его окрестностей нереально.
А пока — график включения воды в жилых домах.
В другие районы города воду дают раз в три-четыре дня. А еще привозят. И в цистернах. И в бутылках. По пять литров на человека.
Впрочем, воду можно и купить. В магазинах — полно. Но пятилитровка питьевой — 120—150 рублей. Еще есть автоматы, где обычную воду наливают рубля по четыре-пять за литр. И не натаскаешься ее, на семью-то... Да и зарплаты в Донецке не то чтобы...
Нашему дому повезло, он в центре города. И воду давали каждый день, по часу, с 20:00. Но мы жили на третьем этаже, а насосы слабые, и в итоге едва удавалось заполнить все восемь шестилитровок, что оставил нам хозяин квартиры.
В целом этого хватало. Но нормальный душ с горячей водой я принял только спустя 11 суток, после возвращения в Россию, в ростовской гостинице.
И еще никогда я так не радовался эффективности работы механизма смывного бачка. Ибо на раз он тратил всего три, а не шесть литров...
***
Но знаете что? Даже в условиях водной блокады Донецк — абсолютно живой город.
Людей и машин на улицах относительно немного. Но они есть. И как немного — не Челябинск в часы пробок, конечно. Но и не город-пустыня из фильмов типа «Я — легенда».
Да, работают далеко не все магазины. Но — работают. И магазины, и рынки, и аптеки, и парикмахерские и прочие салоны красоты.
И пункты обмена валюты. Один из них, в Макеевке, и вовсе назвался «Рублёвка». Ну а что не так?
***
И общепит вовсю работает. От маленьких кофеен, где вам всегда нальют чашечку или сделают стаканчик смузи, до гламурных заведений в центре, на бульваре Пушкина.
И гостиницы работают, в том числе мировых брендов, забитые почти до отказа либо командированными из России, либо какими-то мутными решалами оттуда же. Кому война — кому мать родна, а кому-то типа решал прежде прочего — бюджеты и освоение... Но вода в гостиницах есть, и никакой антисанитарии. Проверено.
И почта трудится. А в здании главпочтамта можно не только корреспонденцию отправить или получить или счет мобильной связи пополнить (есть два местных мобильных оператора, и пользоваться лучше всего именно ими), но и подать заявление на получение российского гражданства. И там — очередь. Небольшая. Но — стабильная.
***
И общественный транспорт работает. И такси — в городе есть сразу несколько сервисов, и у каждого есть свое мобильное приложение. Такое же приложение есть и у одной из пиццерий в центре Донецка. Пицца там — объедение.
Доставляют заказ в любой район города до 22 часов. Позже — никак: в городе действует комендантский час, с 23 вечера до 5 утра.
Ну, как действует... В нашем доме продуктовый магазин работал круглосуточно.
«Так его ж отменяли вроде!» — объяснила, как такое возможно — работать круглосуточно при комендантском часе, продавщица, знойная женщина средних лет.
«Не, его потом опять вводили!» — поспорила с ней вторая продавщица, не менее знойная девушка с очень яркой внешностью, наполовину состоящей из татуировок. Тату-салон напротив продуктового, только дорогу перейти...
Договориться между собой, есть ли комендантский час и если да, то какой именно, девушки сначала не смогли.
Потом уже нам объяснили компетентные люди, что комендантский час в Донецке все-таки есть. А вот мародерства и прочих глупостей — практически нет. Точнее — совсем нет. Потому что местная полиция и чекисты — очень, очень жесткие ребята. Да и законы, в общем, военного времени.
Но наш продуктовый все же работает круглосуточно...
***
А еще Донецк, даже почти без воды, — удивительно чистый город. Холеный, ухоженный. Зеленый. Даже сейчас. Без воды, при температуре за 30, под палящим солнцем, да и под обстрелами.
Дороги вполне себе ровные, очень хорошо, детально размеченные. Светофоры в центре города — с секундными табло. На улице Артема даже есть четко размеченная велодорожка.
Все общественные пространства (кстати, как правило, блестяще спроектированные и спланированные) подметены и почищены, бульвары и тротуары внимательно прибраны, мусора на улицах не встретишь. Газоны — в основном подстрижены.
Клумбы — цветут, и это либо розы, либо многолетние травы и растения, за которыми (это очень заметно) внимательнейшим образом постоянно ухаживают. Как и за деревьями.
«В том году что-то подзапустили, совсем мало роз высадили, — посетовал было Борис Васильевич, водитель, везший нас на второй день из Донецка в Ясиноватую. — Но должны наверстать, должны».
Уже потом мне рассказали, что розы в Донецке — особый фетиш. И столицу Донбасса местные же называют «городом миллиона роз».
«На самом деле высаживали и два миллиона», — уверил местный общественник Александр Кофман. В любом случае цветов тут больше, чем людей.
И это не только потому, что в южном городе с цветами и ровными дорогами климатически проще. Но и потому, что упорный, терпеливый, кропотливый труд большого количества людей. Несмотря ни на какие артобстрелы и дефицит воды. И соответствующий контроль за этим трудом со стороны начальства.
Так и живут.
Это вам не... Ну, кому надо, тот понял.
***
Но все же в чем-то Донецк неуловимо напоминает Челябинск. Или любой другой крупный и достаточно богатый город России. Только примерно 20-летней давности.
Может быть, потому что в Донецке, как и во всей ДНР, пока нет ничего и никого из российских сетей.
Ни Х5 с его «Пятерочками» и «Перекрестками», ни «Магнитов», ни «Дикси», ни «Сбербанка» и ВТБ (есть только офисы ПСБ, но их немного), ни «Газпрома» с «Лукойлом» или «Роснефтью», ни «Крошки-картошки», KFC или «Бургеркинга».
А значит, практически вся торговля, как стационарная, так и уличная, а также весь общепит — местный, локальный.
И, черт побери, это круто! И колорита добавляет, и воспоминания навевает.
Недалеко от нашего дома, на остановке автобусов, стоит киосочек. Там хот-доги делают. Аккурат как делали их лет 20 назад в Челябинске, в подземном переходе на площади Революции: берут обычную белую булку или батон, отрезают половину, делают надрез в мякише, вставляют туда одну, две, а то и три горячих сосиски, доливают кетчуп, майонез иили чего-то еще, добавляют огурцы иили посыпают тертым сыром — и вуаля! Как увидел это — взял самый большой. Попробовал —да, тот самый вкус, знакомый с молодости! Умял минуты за три.
***
Первый хлопок, легкий, издалека, но похожий на что-то типа выстрела, мы услышали почти сразу. И вообще — «прилеты» и «исходящие» (это когда бьет своя, а не вражеская артиллерия), в основном очень далекие, хоть и четко слышные, начинались часов с пяти утра, едва начинало светать. И, пусть время от времени, — как правило, в течение всего дня.
Донецк последние восемь с лишним лет — город прифронтовой. Совсем прифронтовой. Для того, чтобы было понятнее, лучше, наверное, приводить челябинские аналогии.
Ну, вот и судите сами.
В основном по Донецку, почти по всем районам города, бьют из района Авдеевки и Песок.
По прямой, если верить картам «Гугла» и «Яндекса», от самого центра Донецка до Авдеевки — 17—18 километров. И это примерно столько же, сколько от центра Челябинска до Кременкуля.
Вот и представьте, что все последние восемь лет по центру Челябинска хреначат из ствольной и реактивной артиллерии из Кременкуля. Самое дальнее — из Харлушей или Кайгородово.
И если Ясиноватая (райцентр, по характеристикам и расстоянию от Челябинска почти точно совпадающая с Долгодеревенским) — наша, то соседняя с ней Авдеевка (полный аналог Ужевки или Ключевки) — уже нет. И меж ними — километров три-пять. А значит, вполне себе будут работать не только большие стволы, но и минометы...
Впрочем, к хлопкам привыкаешь быстро. А когда видишь результаты «прилетов» — то понимаешь, что бегать по городу в «бронике» и шлеме — бесполезно. Если прилетит — то никакой «броник» от осколка 155-миллиметрового снаряда или «Града» с «Хаймарсом» не спасет. А не прилетит — значит, не прилетит. Или прилетело, но не тебе.
Так что жизнь тут — в стиле старого, доброго «делай что должно, и будь что будет». В химически чистом, незамутненном виде.
***
Повторюсь — несмотря ни на какие сложности, жизнь в Донецке продолжается.
Вечером решили поужинать, по дороге на бульваре Пушкина попалось заведение Barberry. Вполне себе модное место, что-то типа челябинского Brut is good — в самом центре города, с музыкой, соответствующим контингентом посетителей и кухней.
В этот день меню ресторана в прифронтовом Донецке составляли блюда из перепелки, индейки, кролика, утки, телятины, баранины, тунца, форели, краба, креветок.
Скажем, вполне можно было выбрать вареники с вишней чили и ванильным соусом амаретто или же с креветками, соусом бешамель, трюфелем и красной икрой.
Кого не устраивало — в наличии имеется томленая баранина с мятым картофелем на углях и пряным мацони. Или голубцы из индейки с печеным чем-то там и соусом демигляс. Или бефстроганов с лисичками. Или стейк из палтуса. Или котлетки из краба с баклажаном фри и паназиатским авторским соусом от шефа...
Словом, заказанная мной утиная грудка с вишней и яблочно-манговым пюре была восхитительна. Даже под далекий, но слышимый гул артиллерийской канонады.
Сюр? Да, конечно. Но тут так живут. В том числе. И это, конечно, делает нынешний Донецк городом фантастических контрастов.
«Только вы когда домой пойдете, — вовремя посоветовал сотрудник республиканской администрации, встретившийся с нами, чтобы обсудить программу на завтра, — обязательно на неосвещенных участках тротуара или во дворе включайте фонарики на ваших мобильниках. Вы же знаете, тут кассетными „градами“ мин-„лепестков“ раскидало огромное количество. И хотя саперы, конечно, центр города почистили, но мало ли...»
Мы ответственно подошли к рекомендации.
В том числе потому, что за этот самый день в Донецке, как выяснилось наутро из новостей, от «прилетов» погибло три человека, плюс под десяток раненых...
Продолжение следует...
