Показываем, как ликвидируют самую глубокую угольную выработку Евразии за счет другого производства
Показать еще 3 фото
Неприятный запах и першение в горле были обычным явлением для коркинцев, которые долго время терпели дым от горящего угольного разреза. Огромная яма шириной в три с лишним километра и глубиной более 500 метров извергала из себя густой дым, доходивший до Челябинска. Разрез не только не давал нормально дышать, но и угрожал жилым домам в поселке Роза неустойчивостью своих бортов. Здания просто «подползали» к краю ямы.
Для решения этой масштабной проблемы было принято уникальное даже по мировым стандартам решение: использовать возможности новой производственной площадки, чтобы потушить пожары, укрепить борта разреза, а в будущем сделать здесь красивое место для отдыха. О том, как чадившая огромная яма возле Коркино превратится в красивое озеро, — в материале ИА «Первое областное».
Пелена над ямой
Больше полувека интенсивной добычи угля не прошли для этой территории даром. Первыми на пути разрушающегося и горящего разреза стали жилые дома в Розе, которые находились всего в нескольких сотнях метров от края этой ямы. Дым от эндогенных пожаров практически лишил чистого воздуха Коркино, а порой его концентрация была такой, что достигала Челябинска. Изначально власти думали засыпать карьер, но его размеры огромны: даже по самым скромным оценкам, на эти цели потребовалось бы выделить 30 млрд рублей. В 2017 году яма до краев наполнялась густым едким дымом из-за больших объемов самонагревания угля.
Тогда усилиями промышленников, проектантов и ученых было принято необычное решение. Рекультивацию угольного разреза включили в производственную цепочку Томинского горно-обогатительного комбината. На основе породы ГОКа, находящегося в 14 км от разреза, изготавливается закладочный материал, который поступает по трубам в разрез. Он представляет собой инертную массу, оставшуюся после извлечения полезного компонента из руды. Работу по рекультивации выработки поручили компании «Промрекультивация», специалисты которой первым делом решали задачу по ликвидации эндогенных пожаров и локализации зон самонагревания. Проще говоря, пласты заполняли, охлаждали и закрывали горной породой, чтобы минимизировать попадание кислорода, провоцировавшего горение угля.
«Местоположение плохое, потому что слева находится поселок Роза, а справа — Коркино. Этот дым уходил либо в поселок, либо в город. Концентрация дыма тоже была большая, например, иногда днем приходилось ездить с включенными фарами даже на трассе, ведущей в Челябинск. Мы с отрядами горноспасателей и МЧС стали работать на самых сложных участках. За четыре месяца нам удалось погасить порядка 1200 квадратных метров зон самонагревания. На сегодняшний день мы локализовали 580 тысяч „квадратов“ таких зон», — рассказал директор ООО «Промрекультивация» Николай Джемилев.
Сначала поверхность, где есть эндогенные пожары, выравнивали, а затем накрывали сверху инертной породой. Полностью ликвидировать возгорание таким образом не получится, поэтому в такое место подается тот самый закладочный материал из ГОКа. Отстоявшись, он представляет собой слоеный пирог: внизу находится твердая порода, посередине — смесь, похожая на глину, а сверху — чистая вода. Через трещины вода проникает в тело эндогенного пожара и забирает на себя жар от возгорания. После этого запечатывается глинообразная составляющая, которая препятствует попаданию кислорода.
«Когда вода поднимается выше, она полностью закрывает этот пожар. Вот это уже и есть конечная ликвидация всех зон самонагревания. Других способов тушения просто нет. Здесь были вертикальные пожары, находящиеся на уступах высотой в 70 метров. Туда просто невозможно зайти на технике, поэтому эта технология позволила поднять там воду, охладить эти уступы, а потом запечатать их закладочным материалом. Лучший способ тушения пожара — прекратить подачу кислорода», — отметил Николай Джемилев.
Эта колоссальная работа позволила кратно снизить выбросы от пожаров. Если в 2017 году разрез выбрасывал по 950 тонн загрязнений в год, то по итогам прошлого года этот показатель снизился более чем в 200 раз — до 4,45 тонны. Независимые лаборатории регулярно наблюдали за этим процессом: в 2022 году уровень содержания вредных веществ в воздухе ни разу не превысил допустимых концентраций. Впрочем, эти цифры только подтверждают собственные ощущения, ведь теперь на смотровой площадке разреза не нужно зажимать нос и всматриваться вдаль, чтобы что-то увидеть за пеленой дыма.
У края пропасти
Огромная угольная выработка принесла еще одну проблему, уже угрожающую жизни жителей Розы. Дома, находившиеся в нескольких сотнях метров от разреза, а точнее, от его восточного борта, стали «сползать» к краю самой глубокой ямы материка. В 2012 году начались сильные оползневые процессы, которые привели к деформации зданий, сооружений и коммуникаций поселка. После визита тогдашнего руководителя кабинета министров Владимира Путина было принято решение о переселении трех улиц в поселке. Вопрос номер один для специалистов в те дни: как остановить движение восточного борта?
«Мы с севера и юга подвели закладочный материал к той „пятке“, которая держала восточный борт. Когда закладочный материал спускается по пульповым дорожкам вниз, он уплотняется и формирует так называемые пляжи. Эти два пляжа и удерживают борт. Мы рассчитали, что когда закладочный материал поднимется до отметки +20, то оползневые явления закончатся. Сегодня мы находимся на отметке в −20. На восточном борту у нас расположены шесть наблюдательных линий по мониторингу движения поверхности и наклонных участков. На сегодняшний день движение остановлено», — заявил директор «Промрекультивации».
После достижения нужной отметки специалисты перейдут на западный борт и переключат туда подачу закладочного материала. Планируется достичь к 2027 году такого коэффициента устойчивости, чтобы в расселенную часть Розы снова смогли вернуться люди. Эту позицию подтверждают ученые, которые наблюдают за разрезом последние шесть лет, снимая показания движения бортов каждые полгода. Для этого были расположены 250 реперных точек на 14 наблюдательных линиях.
«По результатам измерений установлено, что все борта находятся в хорошем состоянии. Никаких подвижек по замерам реперов не было обнаружено. До этого подвижки достигали 10—14 сантиметров. Как только началось затопление разреза и стали использовать закладочный материал, борт стал постепенно подпираться. В таких темпах осталось года три-четыре, чтобы быть полностью уверенными в устойчивости борта, хотя можно и сейчас сказать, что они не вызывают опасения», — сказал главный геолог Уральского филиала «Межотраслевого научного центра ГЕОМЕХ» Николай Трезцов.
Ценный ресурс
Как мы уже поняли из сказанного выше, вода бирюзового цвета, понемногу заполняющая огромную яму, берется с Томинского ГОКа. Возникает закономерный вопрос: а увеличилось ли потребление пресной воды производством? Оказалось, что проект рекультивации разреза позволил не только потушить пожары и укрепить борта, но и сэкономить один из самых ценных ресурсов нашей планеты. Воду для горно-обогатительного комбината больше не качают из Шершней в обычном для такой промышленности объеме. Уже более года воду берут из разреза, вторично используя ее для промышленных целей. Для этого в разрезе установили две насосных станции, поднимающих воду наверх, которая затем уходит по подземным трубам обратно в ГОК. Таким образом, здесь организована целая система замкнутого водооборота. Труба с оборотной водой идет в одном коридоре с трубопроводом, по которому подают закладочный материал.
Черные оползневые берега уже сейчас понемногу зарастают зеленью, которая своими корнями только будет способствовать укреплению бортов ямы. Уровень пока еще небольшого озера поднимается каждый день, а дном будущего водоема будет песок из закладочного материала. К 2050 году, когда вода в разрезе поднимется достаточно высоко, берега карьера планируют благоустроить и сделать пригодными для отдыха. В проекте учитывали все до мелочей, в том числе влияние на подземные воды. Забегая вперед, скажем, что подземные источники водоснабжения масштабные изменения никак не затронут.
«Уникален проект в том плане, что по геологическим признакам именно в этом месте его можно реализовать. Это зона сочленения горно-складчатого Урала и Западно-Сибирской плиты. Все породы Западно-Сибирской плиты и источники водоснабжения расположены сверху, в слоистой толще. Все водоносные скважины глубиной 50—100 метров затронуты этим проектом не будут», — отмечает доктор геолого-минералогических наук, директор ООО «Уралгеопроект» Ольга Гуман.
Эта организация занимается изучением воды в карьере круглогодично. Здесь наблюдается стабильный состав со слабощелочной средой, который не позволяет мигрировать тяжелым металлам. По словам Ольги Гуман, в такой воде можно спокойно купаться, она близка по своему состоянию и составу к питьевой. Осенью на водной глади разреза даже появились утки, что только подтверждает слова специалиста.
«Каких мы достигли результатов за последние почти шесть лет? Выбросы снизились в 213 раз: сегодня о загрязнении атмосферного воздуха говорить не приходится, что показывают независимые лабораторные исследования, и об этом говорят жители. Остановлены оползневые явления, мы продолжаем следить за движениями подземных горизонтов и пород с привлечением специализированного института. Подавая наш закладочный материал, добились того, что восточный борт уже в практически стабильном состоянии, западный борт и остальные — тоже укрепляем. Важно, что Томинский ГОК, увеличивая свою производительность, не увеличивает водозабор из поверхностных водных источников. Воду из Коркинского разреза мы берем в объеме 20 млн кубометров в год, то есть мы организовали систему замкнутого водооборота», — подводит промежуточные итоги рекультивации вице-президент по экологической и промышленной безопасности РМК Наталия Гончар.
Судя по первым достигнутым результатам, проект можно назвать уникальным как для нашей страны, так и для всего мира. Уже через пару с лишним десятилетий огромнейшая яма Евразии станет одним из самых красивых водоемов Южного Урала. Грязный снег, едкий дым и опасность оползней — все это уже осталось в прошлом. Теперь дело за временем и специалистами, благодаря которым тяжелое во всех смыслах советское наследие станет лишь страницей нашей истории.
